Поздно вечером пришли Виктор с Индрой Матисовым. Пришли не с пустыми руками: в бидоне — сметана, в мешке — хлеб.
— Что-то не по деньгам снабжаете, — Олешинский сурово смотрит на хлопцев. — У Матисовой покупали?
Виктор вспотел, тяжело дышит, молчит. За него отвечает Индра:
— Мы тут ни при чем, товарищ капитан, это наш староста и мой отец постарались.
Ужин окончился быстро.
Короткое прощание — и тройки оставляют лагерь. Через некоторое время и весь лесной отряд отправляется в глубь леса. Индра тоже идет за партизанами, он единственный на всю Буковую будет знать новое место расположения лагеря.
Прошел час. Партизаны осторожно пробираются мимо голых колючих кустов. Впереди Олешинский и Володарев. С горы видно, как вдали тревожным сном дремлет Малая Буковая. Село остается все дальше и дальше. Вокруг тишина. В лесу пахнет влагой и молодой травой. Темень. Кажется, будто какой-то могущественный союзник партизан погасил звезды или укрыл их чем-то черным, чтобы свет не выдавал народных мстителей.
Холодные иголки колют щеки, цепляются за одежду. Вдруг вдали вспыхнул свет. Сигнал!.. Олешинский остановил лошадей.
Все в тревожном ожидании. Сонное эхо доносит один, а потом еще два глухих взрыва — и в то же время желтым пламенем полыхнул горизонт. На верхушках деревьев отразилось мелькание яркого марева.
Олешинский взглянул на часы.
— Ну, сатана, какой точный! — восхищенно сказал он. — Пока фрицы очухаются, нужно перебазироваться.
До утра почти никто не спал. Устроились на новом месте. Навстречу подрывникам капитан послал нескольких бойцов, но те никого не встретили. Лишь на следующую ночь усталые подрывники возвратились в лагерь. Пришлось идти в обход незнакомой местностью.
Михаил Баранов рассказал о подробностях операции.
— Немцы очень напуганы партизанами, — улыбался он. — Несколько раз на пути мы видели надписи: «Внимание — партизаны!»
— Еще не то будет, — усмехнулся капитан.
От имени штаба он поблагодарил партизан за отличное выполнение задания и приказал отдыхать.
В то же утро начальник штаба записал в дневник боевых действий:
«Ночью на 19 апреля 1945 года в районе станции Блатна, на 21-м километре пущен под откос военный эшелон, шедший на Прагу.
Тремя одновременными взрывами уничтожены железнодорожный мост, станционные стрелки, два паровоза, 40 вагонов. Движение до Праги, Пльзеня и Стракониц парализовано на несколько дней. Возглавил операцию М. Баранов».
Операция на железной дороге была сигналом, по которому пошли в решительное наступление партизанские отряды Пршибрамского округа.
Хлопцы под командованием Рубешки окружили отряд карателей, который шел к станции для расправы над железнодорожниками. В ожесточенном столкновении было убито тридцать четыре фашиста. Одного захватили в плен и отпустили с запиской к немецкому командованию. Вацлав Рубешка, по примеру Олешинского, написал в записке:
«В случае террора над мирным населением врага ждет жестокая месть».
Комендант Вишневой не отвечал, но ранее арестованных отпустил.
Каждый день в дневнике боевых действий партизан появлялись новые и новые записи.
«21 апреля. В районе Задне Требан уничтожен военный эшелон с живой силой и техникой. Убито 200 солдат и офицеров. На несколько дней движение по железной дороге прекращено. Возглавлял операцию М. Баранов. Группа Манченко в районе Осова пустила под откос состав с горючим».
«23 апреля. Подорван воинский эшелон на линии Инце — Бероун. Немцы ремонтировали железную дорогу 50 часов. Возглавлял операцию Эмиль Гейдук».
«24 апреля. На 30 столбах перерезана связь между Добржишем и Пршибрамом. Руководил Зденек Матисов».
«25 апреля. Гитлеровцы прочесывали лес. Завязались бои. Партизаны захватили оружие. У нас есть потери: 4 убито, 10 ранено. Раненые в лесном госпитале».
«26 апреля. Взорван шоссейный мост на дороге Пршибрам — Вишневая. Руководил Манченко. В эту же ночь повредили телефонно-телеграфную связь на линии Пршибрам — Добржиш».
«27 апреля. Прервана связь на линии Табор — Пршибрам, Инце — Пршибрам».
«28 апреля. Взорван мост на дороге Пршибрам — Глубош».
«29 апреля. Повреждена телефонная связь со станцией Блатна. В районе Ржевнице взорван мост через реку Бероунку. Парализовано движение на Прагу. Отряд «Вишневая» разгромил в бою почти роту фашистов. Есть трофеи. Возглавлял операцию Вацлав Рубешка».
«30 апреля. В бою с немцами на шоссейной дороге Пльзень — Пршибрам уничтожено 17 автомашин, 10 подвод, свыше 250 солдат и офицеров. Возглавляли операцию М. Манченко и Г. Фиала».
«1 мая. Добржишский отряд «Народный мститель» уничтожил батарею противовоздушной обороны в Нечине. В районе Малой Буковой уничтожено шесть автомашин с фашистской пехотой, взято в плен два офицера».
Не все попадало в дневник начальника штаба. Немало сведений о вооруженных стычках с фашистами, о диверсиях оседало в отрядах. Частые бои не давали возможности своевременно сообщать штабу о результатах Володарева же не удовлетворяли отрывочные записи, и он постепенно забросил свою тетрадь. «В День Победы запишу, — решил он. — Соберемся все вместе, и каждый командир доложит о своем отряде. А пока что главное — воевать, бить фашистов».
И начштаба принялся наводить в новом лесном отряде порядок: наладил учет людей и материальной части, устроил полевой госпиталь, выделил боевые группы. Баранов, Манченко, Игнатова стали обучать товарищей. Гонза Фиала ведал связями с Прагой. Через несколько дней после того, как Олег отправился в столицу, в лагерь прибыл Карел Падучек. Пражский подпольный центр отозвал его из Пльзеня, где коммунистам угрожал провал, а Олег помог пробраться к партизанам. Падучек первым принес радостную весть о Баумгартле. Правда, после гестаповских пыток Вацлав вряд ли возвратится в отряд. Но как все обрадовались, что комиссар похищен из застенков!
Приходили вести и от Олега. В письме, которое привез Падучек, Олег сообщал, что коммунисты Праги готовят восстание и надеются на помощь соединения «Смерть фашизму!». Тут же было и письмо пражского подпольного комитета Коммунистической партии.
«Коммунисты Праги, — писалось в нем, — будут бороться плечом к плечу с вами против общего врага — гитлеровских захватчиков. Уничтожайте врага, где бы он ни был. Мы тоже действуем. Вперед, друзья! Победа близка! Смерть фашизму!»
Тактика борьбы с гитлеровцами, избранная Олешинским, не была простым повторением тактики соединения генерала Наумова. Здесь были и другие обстоятельства. Оставлять в лесу все отряды не имело смысла. В селах действовали местные группы, и лишь ударная диверсионная группа и штаб находились в лесу. Они руководили разведкой, корректировали действия местных отрядов, наносили удары по врагу в самых важных местах. Лесная группа была партизанским центром, который держал связь с пражским подпольем.
Теперь в соединении было десять отрядов. Вскоре штаб в лесу создал еще один отряд, который чехи назвали русским. Возглавляли его Владимир Груша и Сашко Гоцеридзе. Сельские партизаны помогали продовольствием и одеждой. В русский отряд приходило немало чехов, преимущественно коммунистов-подпольщиков, сбежавших от преследований гестапо и концлагерей. Они тоже нуждались в оружии. А добыть его можно было только у врага.
Связались с Москвой.
Москва одобрила работу партизан и советовала действовать соответственно обстановке.
ВСАДНИКИ МЕНЯЮТ КОНЕЙ
Взрыв на Пршибрамской железной дороге услышали и в Добржише. Кто-то из прислуги дворца даже принес хозяевам партизанскую листовку, добытую у власовцев. Хильда с омерзением и страхом смотрела на смятую пожелтевшую бумажку.
— Соединение — это больше дивизии? — спросила она.
Бранку меланхолично опустил глаза.
— Постараюсь уточнить для тебя, милая, — ответил он сухо.
На второй день после взрыва на железной дороге Кругера вызвали в Прагу. На обратном пути полковник заехал к Бранку. Он торопился и, не раздеваясь, направился в кабинет Хильды. Здесь никто не будет мешать интимному разговору.
Они молча выпили виски.
— Вы совсем забыли обо мне, я бог знает что думала… — начала Хильда.
Кругер взял ее руку в свою:
— Милая моя, нам не до сентиментальностей.
— Вы видели их листовки? — спросила Хильда тихо. — Что означает тот взрыв в Пршибраме? Мы терпим поражение?
Кругер снова выпил.
— Милая фрау, — начал он, — не нужно торопиться с выводами. Жизнь мудрее нас, и нам нужно всегда трезво оценивать ее.
Хильда откинулась на спинку кресла, приготовилась слушать.
— Настало тяжелое время. Враг у самого порога. Сегодня меня ознакомили с одним планом, точнее, с двумя. Сейчас главное для нас — Прага. Ее нужно удержать, а если не удастся — обязательно вывезти все, что принадлежит Германии. Есть специальный приказ. В Праге зашевелилось красное подполье, и гиммлеровским молодчикам работы по горло. Город живет по военной команде. Мы шлем туда войска и оружие. Путь лежит через Пршибрамский округ. Вы представляете, милая Хильда, что это означает?
